Поводырь в опале - Страница 56

— Мне стало известно…

Делаю паузу. Смотрю на реакцию. Брови Потанина дрогнули, но в целом — молодец. Хорошо держится. Второй-то, было, заерзал на стуле, но глядя на первого, тоже замер.

— Что вы, господин Потанин, ходатайствовали о дозволении проведения в Томске лекций гм…

Третьей карточкой на столе была та, что посвящалась иркутскому мещанину Серафиму Серафимовичу Шашкову. Сын священнослужителя. Начинал учиться в семинарии, потом отправился постигать науки в столичный Университет. В 1863 году вернулся в Сибирь. Организовал частную школу, но не сошелся во мнениях с Красноярским губернским Директором Училищ, и учебное заведение было закрыто.

— Господина Шашкова. Верно?

— Точно так, Ваше превосходительство, — поклонился Потанин.

— Мы считаем, он прекрасно дополнит ваш петербургский доклад, Ваше превосходительство, — у Ядринцова и тут было собственное мнение. — Он весьма осведомлен в истории колонизации Сибири, и…

— Я полагаю, Серафим Серафимович уже в Томске? — я ни о чем не спрашивал эту парочку. И не намерен был терпеть развязность молодого всезнайки. — Конспекты его выступления должны быть завтра у меня. Вместе с автором.

Потанин снова кланяется, и тянется подкрутить лихой казачий ус, скрывая улыбку.

— Теперь, что касается вас, Григорий Николаевич. Его превосходительство, господин генерал-губернатор, просил меня найти вам применение, соответствующее вашим наклонностям. А потому извольте с началом навигации, вместе с переселенцами отправиться в село Кош-Агач. Я назначаю вас окружным начальником. Смените там князя Кострова. В Чуйской степи требуется чиновник вашего склада характера. И особенно ценно, что вы сотрудничаете с Императорским Русским Географическим Обществом. Там, знаете ли, граница. И места совершенно не исследованные. Бумаги на назначение и инструкции послезавтра получите в канцелярии общего правления.

— Вы же, — быстрый взгляд в карточку. — Николай Михайлович. Вы, кажется, ратуете за открытие Университета? Позвольте поинтересоваться — зачем он Сибири? Обратите внимание: я не спрашиваю — зачем он вам, или мне. Расскажите о том, какую, по вашему мнению, пользу нашему с вами краю он может принести?

— Открытие учебного заведения такого уровня непременно всколыхнуло бы общественную жизнь, — вспыхнул молодой публицист. Говорил легко, как по заранее написанному. Жаль только — все не то, что надо. — Образованное студенчество и профессура соберет около себя всех настоящих патриотов, радетелей за богатство и славу Сибирских земель…

— Вздор! — хлопнул я ладонью по столу. — Вздор и крамола! Забудьте, молодой человек эти речи, и никому больше не говорите. Даже близким друзьям и тем, кого считаете своими единомышленниками и соратниками. Эти ваши общественные идеи не к чести и славе Сибири приведут, а к каторге где-нибудь в тундре.

— Но как же, Ваше превосходительство, — поспешил на выручку Потанин. — Вы же сами, будучи в Санкт-Петербурге, уверяли, что Университет необходим. И как можно скорее…

— Несомненно! И могу еще раз это повторить, и доказать, как доказывал Государю и Великому князю Константину Николаевичу. Только в доводах моих вы не отыщите ни одного слова об общественной жизни. Да-да. Я знаю, вы знаете — стоит появиться первой сотне студентов, и эта самая, вроде как общественная жизнь появится сама собой. Но зачем же об этом кричать? Вы вот, Григорий Николаевич, статейку писали о возможном финансировании Университета. О сборе пожертвований, об именных стипендиях и премиях профессорам. О том, что в России довольно молодых выпускников, у кого может появиться желание отправиться в Сибирь заниматься наукой и учить туземных недорослей. Все верно. Так и надо!

— И в чем же, по-вашему, польза? — скривил презрительно губы Ядринцов.

— Мне прямо сейчас, господин Общественник, нужно хотя бы тысячу врачей. Десяток архитекторов и агрономов. Пару сотен инженеров и целый полк учителей. Карта нужна с разведанными полезными ископаемыми. Землемеры нужны и гидрографы. Грамотные чиновники, в конце концов! Вот это — польза! А кружки ваши и землячества — это болтовня одна и потеря времени. Сибирь, говорите — колония? Так кто же, милостивые вы мои государи, спорит-то? Колония! С Австралией наравне. Только надобно нам не воззвания на листках корябать, а работу работать. Вот зачем нужен Университет.

Начал с сарказма, заканчивал почти криком. Ну что за бестолочи! Заговоры, тайные общества, идеи, планы… Господи, какой вздор! Зла не хватает. Лучше бы в школы приходские пошли детишек грамоте учить — и то пользы бы больше было…

— Так что же делать? — оба явно ошеломлены моим напором. Они что же это? Думали, меня уговаривать придется? Так я сам кого хочешь могу… Старшему проще. Он уже задание получил, и, судя по всему, назначением своим остался доволен. А вот молодой понимал, что зачем-то мне может пригодиться, только место свое пока не видел.

— Летом откроем Технологические лаборатории. Ученые и оборудование уже в пути. Потом, на их основе, создадим институт с училищем. В Бийске Михайловский начнет врачей учить. В гимназию стремящихся к знаниям детей начнем брать. Вы вот об Обществе грамотности писали? Вот и займитесь. Помощники, поди, найдутся?

— Да-да. Евгений Яковлевич Колосов… Отставной подпоручик артиллерии…

— Прекрасно. Дмитрия Кузнецова еще привлеките… И… Вы знакомы с мадемуазель Росиковой? Василиной Владимировной? Спросите Кузнецова вас познакомить… Сговоритесь на счет Общества грамотности. Составьте план, подсчитайте сколько денег потребно будет. Тогда приходите. Помогу. И Шашкова завтра же ко мне. С текстами. Вам ясно?